Цитата: «..Кардинальная трудность психодиагностики как таковой заключается в том, что психологические функции личности, в большинстве своем, неизмеримы численно – по той простой причине, что ни в одном психологическом подходе или течении по сей день, совершенно справедливо, нет какого-либо понятия количественной единицы измерения человеческих чувств, желаний или мышления..» – И. Одем, о логике, интуиции и синтезе.
Дорогие друзья! Давно хотелось поговорить о Мифе математической симметрии. Поскольку на первый неподготовленный взгляд этот миф может смотреться «вполне себе логично» в устах «охотников за графологическими ведьмами» и мифотворцев, и кто-то ему может поверить. Но «логичен» он лишь на первый взгляд. Я назвала эту публикацию «Мифом о симметрии как обязательном атрибуте научности графологии». Это – рассуждения вслух, они не короткие и порой ироничные, – для тех, кому интересно.
Итак, о чем же говорит данный Миф? О том, что согласно этому допущению делается утверждение: «Если учение (теория, концепция, идея, утверждение и т.д.) научно, то оно должно работать во все стороны, абсолютно симметрично: и туда – и сюда. Как простое уравнение в математике».
Теоретически это так, и во многом так же происходит и в графоанализе. Однако речь о том, что на самом-то деле под симметричностью люди понимают буквально следующее – вот типичный “симметричный” вопрос – претензия:
– “Меня убедит только эксперимент от обратного: если Вы мне, вот элементарно, сейчас по моему описанию кого-то (уж я-то его знаю, или вообще себя опишу), сразу в точности сможете изобразить или описать словами, какой у него почерк! А если не можете так – значит, вся ваша графология не работает!”
Да, еще как не сможем изобразить или описать словами! Но это не имеет никакого отношения к ненаучности или “не работает”, более того, как раз наоборот. Дело в том, что предложенный в качестве мерила валидности «эксперимент» – он как раз не «от обратного», как кажется на первый взгляд неискушенному читателю. Он «от никакого» и потому обречен: практически невозможно словами синтезно описать личность, если «проверяющий» – не личный психоаналитик данного человека или самого себя. Чаще всего ни знакомый, ни сам человек не может осознавать себя во всех нюансах настолько, чтобы создать вербально тонкий психологический портрет, со всеми особенностями и противоречиями. Но даже и тогда можно ошибиться, воображая себе некий вид почерка: всегда может оказаться что-то не досказанное или не учтенное, но именно оно оказывает то или иное влияние на почерк.
Постоянные читатели наверняка помнят “Миф об определении пола и возраста”, связанные с ним заблуждения и основанные на них “претензии”, а главное – простое объяснение, связанное не с ограничениями, а именно с возможностями метода?
Здесь – заблуждение сродни предыдущему: “формальная логика” требует железной симметрии, “математической красоты”. Но человеческая натура не так безупречна и непротиворечива, как цифры и умозрительные построения. И также, как и в предыдущем случае, здесь опять… торчат знакомые ушки признакологии.
Мол, если Вы, графологи, говорите что-то вроде того, что уверенность в себе – это крупные буквы, то ведь если это серьезно и научно, мне будет достаточно сказать, что я уверен в себе – и Вы мне сразу скажете: да у Вас же крупный почерк, это же очевидно! Что Вам мешает провести такие эксперименты, докажите валидность!
Кстати, кто из графологов считает это логичным и соглашается попробовать – это доказательство его несостоятельности. Знаете, почему? Потому что он не понимает сразу нескольких факторов относительно почерка, устройства личности, сложности психофизиологии и внешних обстоятельств “эксперимента”.
Итак, почему же требование “я Вам про него расскажу, а Вы мне почерк опишите” – некорректно в плане определения серьезности или научности метода? Почему, если “эксперимент” где-то и сработает (и нами в шутку такие «эксперименты» проводились, часто – успешно), тем не менее, вряд ли будет возможным описать почерк строго во всех нюансах? Предлагаю задуматься о причинах некорректности таких “упражнений”.
Приведу мнение коллеги Л. Дрыгваль. Она считает, что такой подход ненаучен и такой эксперимент не валиден изначально, поскольку человек, который предлагает себя как истинное знание, то есть мерило объективности, не может являться таковым по определению. Коллега добавляет:
«Откуда он знает, что он уверен в себе? Самоуверенность ли это, уверенность, ее компенсация из-за низкой самооценки – все это разные понятия и переживаются они людьми по-разному. Очень часто активное заявление о себе: ” Я уверен в себе!” – не более, чем выдавание желаемого за действительное. По – настоящему уверенному в себе человеку нет надобности так о себе говорить, постоянно самоутверждаться. Он даже не осознает это, поскольку внутри на этот счет нет конфликта, там все благополучно и внимание на этом не акцентируется.
И по другим признакам точно также – сам человек не может быть точкой отсчета (слишком субъективен). Поэтому, долгое время и до сих пор психологию не считают наукой из-за отсутствия объективного измерительного инструмента.
Уж если на то пошло, то более объективным будет «метод экспертных оценок» (несколько человек оценивают другого человека).
Но и здесь есть подвох! Внешнее поведение (а по нему и идет экспертная оценка) не раскрывает внутренней мотивации. Почему человек спокойный? Кто-то скажет, что он рассудочный, логичный, объективный. Кто-то припишет этому спокойствию осторожность, желание что-то скрывать, не быть до конца искренним. А кто-то объяснит такое поведение с позиции внутренних комплексов, страха, запретов.
По почерку же можно оценить как внешнее поведение, так и внутреннюю мотивацию (подоплеку этого поведения). Но сравнивая внутреннюю подоплеку с предполагаемой внешними наблюдателями, графология будет проверять, скорее, проницательность этих людей, а не истинность подоплек!»
Итак, теперь мы видим, что на поставленный вопрос имеются, как минимум (!), два ответа.
1. Именно: субъективность. Повсеместно приходится слышать “я знаю про себя (про кого-то) всё!” или “ну я-то себя (кого-то) на 100% понимаю”. Человек изначально не подвергает сомнению свои суждения, основанные, разумеется, на внешних впечатлениях о ком-то, либо на рационализованных объяснениях своего поведения или ощущений, – поскольку они кажутся ему наиболее объективными и убедительными – себе, на самом деле, каждый доверяет больше, чем кому бы то ни было.
Даже зная (осознавая) о себе какие-то факты, какие-то особенности поведения, образ жизни, способности или затруднения, – он знает именно лишь факты, это все еще внешняя сторона его личности. Он не сможет проникнуть в свое, и тем более, чужое, бессознательное – на то оно и бессознательное, что не осознается!
Кроме того, если говорить о себе самом – тут даже самый сознательный или критичный человек будет субъективен (в любую сторону, в зависимости от склада), придирчив, либо снисходителен. Люди, как правило, выбирают что-то внешнее в своем характере, чем они недовольны и говорят: вот, я вот это признаю, я абсолютно объективен. А остальное? А причины? Часто стоит только начать говорить о них, как “объективность” отключается: “нет, это у меня совсем не из-за этого, это просто то-то…” и т.д.
Это – тупик, т.к. “проверка графологии” на самом-то деле будет показывать не что-то научное, а то, насколько графолог угодит спрашивающему и его собственным представлениям о себе (о другом). “Нарисовать” же, или описать почерк – утопия по тем же причинам. Шанс субъективности и сложившихся стереотипов велик и почему, собственно, критерием проверки истины должны быть именно они, а не то, что видно в почерке?
Именно поэтому наши консультации и анализы в форуме – демонстрация возможностей метода, но ни в коей мере не упражнение “согласен или нет”, “подходит или нет”.
2. “Усложнив” задачу, давайте представим, что судьей хочет выступить не обыватель, а человек, который предлагает: а мы, чтобы избежать субъективности, сначала все установим разными тестами. Более того, разных интервьюеров или психологов позовем, они тоже общее мнение составят. Но и это, совершенно очевидно, только кажущаяся возможность проверить, опять тупик. Почему?
Потому что и здесь – тесты разной сложности, и “даже” общая экспертная оценка, как было сказано Ларисой (для новых читателей – кстати, тоже психологом, кандидатом наук), – традиционные психологические методы оценки основываются, так или иначе, только на внешних показателях или впечатлениях и не могут с полной достоверностью определять мотивации и внутренние механизмы психики.
Не говоря о том, что и интерпретация тестов или психодиагностики, беседы – часто сильно зависит от личности психолога. В психологии существует много теорий
и подходов, со временем они меняются, предпочтение или известность получают одни, потом другие – и “экспертное мнение” тоже часто зависит от приверженности к тому или иному направлению.
Но это – на сегодняшний день наиболее доступный способ проводить эксперименты с графологией, и все же чем серьезнее и объективнее другие методики, тем эксперимент будет точнее. Другое дело, что проблематика проверки валидности и других психологических учений и методов аналогична графологической.
По сути, пока психология не станет научной в полном смысле, не будет возможности пользоваться ею, как мерилом чего-либо. Научные работы, диссертации с научной методологией и “даже” цифрами, графиками и статистикой – все это тоже очень относительно. Кто интересовался всерьез – понимает, о чем речь. Выглядит все серьезно, но и здесь может оказаться много неучтенных факторов, специфика выборки или участников может не доказывать валидности на самом деле и т.д.
Все это сказано ни в коем случае не для того, чтобы сказать что-то плохое о психологических направлениях, тестах, методах и т.д. А для того, чтобы призвать отнестись с, хотя бы не меньшей долей лояльности, к психологической диагностике почерка, которая имеет уж точно не меньше оснований, чем разные “обычные” приемы.
Более того, впервые мы получили возможность “увидеть” глубинные механизмы человека непосредственно (все те же неизменные особенности почерка, с которыми работают почерковеды-криминалисты, обычно не занимаясь причинами этих закономерностей), не полагаясь только на его суждения и только на наше субъективное восприятие внешнего впечатления от человека.
3. Возвращаясь к причинам некорректности “опыта наоборот” или «доказательства симметричности», хочу добавить еще одну из наиболее важных. Кроме субъективности частного лица или тех, кто должен выполнять роль экспертов, а также кроме отсутствия инструментария однозначного определения происходящего в подсознании, когда человек не осознает этого и не подает никаких особых признаков внешне, есть еще один фактор, не позволяющий ставить себя в позицию судьи в таком эксперименте.
Это – связано, опять же, с признакологией. Точнее, с признакологическими представлениями любых “проверяющих”, не являющихся профессиональными графологами и имеющими ложные представления относительно того, как должна работать графология. А порой и с непониманием элементарной психологии: с идеей, что человек, личность – это просто некий набор признаков, список.
Они не готовы понять и принять, что индивидуальную, многопластовую, часто противоречивую (т.е. сложные хитросплетения в почерке) картину личности просто невозможно предположить по некоему общему описанию. Невозможно будет воспринять ее цельно, всеобъемлюще, со всеми глубинными подоплеками, особенностями, установками, страхами, тайными страстями, компенсациями, ценностями (и мн., мн. др.).
Не видя сути, все описать и объяснить, лишь догадываясь (по тестированиям или общению) – практически невозможно. Вот в чем ловушка. На такое может пойти лишь дилетант, не понимающей всей сложности и глубины явления, либо очень самонадеянный человек.
Вот проверять и сравнивать по одному, действительно 100% очевидному показателю – можно. Например, обсессивность, импульсивность, конкретное – абстрактное мышление, консерватизм и т.д. Но картину в целом – нет, а тем более не понимая ее до конца, описывать нюансы почерка.
Просто маленький пример. В почерке нами определена бесцеремонность, – при этом мы, графологи, понимаем, что в этом случае некий конкретный почерк, как и это понятие, подразумевает вмешательство в личное пространство других.
Сам человек, пройдя некие тесты, или даже психолог, пообщавшийся с ним, или его друг, – запросто может счесть и описать это графологу только как “прямота”, “правдолюбие”, “обостренное чувство справедливости”, даже “честность” или…. “независимость”! Описывая почерк независимого человека, мы не “попадем”. И что это покажет? Только то, что независимость и бесцеремонность, разные вещи.
Приведу мнение еще одного коллеги, Б. Шойтова. Задаваясь риторическим вопросом о том, почему мы, люди, вообще полагаем необходимость основания научность чего-либо на простых арифметических действиях, – он совершенно резонно считает:
«…Поскольку мы в графологии применяем гештальт-подход, т.е. рассмотрение целостной картины, то простая арифметика, где от перестановки слагаемых сумма не меняется, здесь вообще не применима. А если говорить о психологии, то целое – больше суммы его составляющих. И в этом случае перестановка слагаемых обязательно изменит сущность целого. Иначе солнце все еще бы продолжало крутиться вокруг Земли».
Вот именно по этим причинам и существует “проблема проверки”. В кавычках, поскольку проблема у проверяющего: как можно проверить “гештальт”, да еще и требовать его отображения, попытавшись перед этим “показать его на пальцах”?
Это и будут “пальцы”, а не личность. Даже, если перед объяснением их определяли тестированием, это – разрозненные части, в непонятных пропорциях
и “последовательности” – как же увидеть истинную картину?
Кстати, о картинах. На примерах с картинами это может быть даже доходчивее. Например, Вы – профессиональный, талантливый художник. Чтобы сомнений не возникало, пусть будете Шишкиным.
Приходит к Вам человек (искусствовед, академический какой-нибудь представитель науки, не говоря о просто любопытствующих) и хочет Ваш профессионализм “проверить”. Человек говорит: «Я сейчас перечислю Вам в точности все, что надо, и посмотрим, получится ли у Вас Мона Лиза Леонардо. Если Вы хороший специалист, у Вас должно получиться максимально похоже, желательно – идентично. Мы Вам все-все опишем. Вот прямо глядя на Мону Лизу – смотрим и честно описываем».
Как думаете, получится Мона Лиза у профессионала, или это может выйти несколько другая дама? Вы слышали и поняли, кого рисовать и где? Поняли. Но точности можно добиться, только видя (срисовывая, например) оригинал. Описание, даже “подробное” – не оригинал, всегда не учитывается множество “мелочей”, которые придется “додумывать”, чтобы сложилась более-менее цельная (гештальт) картина..
Казалось бы, все правильно (если правильно!) сообщили: и загадочная улыбка, и округлое лицо, и цвет глаз, и лес, и прическу с одеждой вроде указали, а вышла барышня другая совсем, да и картина не та. Это художник рисовать не умеет?
А может, просто непонятливый, не знает, как рисовать лицо без бровей?..
Поймите, друзья: фраза “у нее бровей нет и волосы прямые” – еще не несет образа Моны Лизы, это могут быть кто угодно и совершенно разные.. В нашем случае – замените волосы и брови на “ведет себя так-то, обладает тем-то”.
Итак, нарисовать по описанию художник не сможет. Но увидев(!), оценить всю глубину шедевра, стиль и т.д. – сможет еще как. Если он способен тонко ценить искусство, почувствовать руку и душу мастера – он сможет, видя “гештальт”, ответить нам на любые вопросы о шедевре, пояснить, почему это шедевр, что там неповторимого. А то ведь “несколько медведей, поваленное дерево, поляна с травой” – это еще не Шишкин.
К. Аникин, выпускник Института Графоанализа, совершенно точно передает суть сказанного с присущей ему логичностью:
«Я бы даже сказал, что в попытке по описанию человека описать его почерк на самом деле никакой «математической красоты» и формальной логики нет, наоборот, она нарушается. Потому, что даже если описание человека сделано объективно и верно, в любом случае, оно не может быть полным. Это всегда какой-то отдельный срез, пласт личности, а всего остального предполагается, что как будто бы и нет.
Поэтому по такому описанию получаем не конкретного человека, а некую его модель, которая отражает человека только приблизительно, как сказали бы математики, с очень большим коэффициентом ошибки.
В результате и почерк мы сможем описать тоже только приблизительно, с большим коэффициентом ошибки. Это описание может быть похоже на реальный почерк, а может быть и не похоже.
Почерк представляет собой полное, цельное и непрерывное отражение личности человека. И когда мы делаем графологический анализ, мы можем выделять из полного отражения определенный нужный нам срез. Чтобы произвести обратную процедуру – из среза достроить полное отражение – придется применить фантазию. Что вряд ли имеет какое-либо отношение к научности, логике и тому подобному».
*Все сказанное о научной графологии в этой статье не относится к самоучкам или выдающим себя за профессиональных графологов, и не может оправдывать качества их заключений.